Яблоко греха
Светлана Ермолаева

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Прошло три месяца. И Горшков, и Сеня стали постепенно забывать о двух нераскрытых убийствах, хотя они и числились по-прежнему за ними. Заедала текучка, и совершенно не было времени поразмышлять над загадкой "яблока греха". Ножи остались лежать среди других вещдоков, яблоки сморщились и усохли, и Горшков, если на глаза ему — в магазине на витрине, в руках у ребенка — попадался этот фрукт, ощущал внутренний дискомфорт.

Как-то у них с Сеней совпало дежурство по городу, приятно было время от времени переговорить по телефону. Было около одиннадцати, когда раздался телефонный звонок. Горшков снял трубку.

— Евгений Алексеич, тут у нас Ядвига Павловна Немова. Желает говорить лично с вами и срочно.

— Сейчас буду.

УВД находилось в двух кварталах ходьбы, и Горшков одолел их за пять минут. Черные с проседью волосы Немовой были растрепаны, глаза лихорадочно блестели, она нервно терла ладонь о ладонь. Увидев входившего Горшкова, вскочила со стула, бросилась навстречу.

— Я на машине. Быстрее поедемте со мной. Это не очень далеко, — она схватила его за рукав, потянула к выходу.

— Да что случилось, Ядвига Павловна? На вас лица нет!

— Вы все поймете. Там... Я все расскажу. Пожалуйста! Только нужен врач. Позвоните в "скорую"...

— Адрес? — видя, в каком состоянии находится Немова — женщина с "железными нервами", он решил подчиниться.

— Это дом лесника.

Горшков набрал 03.

— Старший следователь прокуратуры Горшков. Срочно подъезжайте на развилку в сторону леса, там встретимся, — бросил трубку. — Сеня, позвони Николаеву, пусть подменит меня на пару часов.

— Будет сделано, — Дроздов был заинтригован.

Дверь небольшого бревенчатого дома была распахнута настежь. Немова побежала первая, развевая полами черного плаща. "Фурия", — подумал Горшков, поспешая за ней. Замыкал цепочку врач "скорой". Женщина не вошла, а буквально ворвалась вовнутрь, кинулась к широкой лежанке в углу комнаты. Остановилась, как вкопанная.

— Где она? Где Ева? — повернулась к Горшкову, не видя его: ее взор бессмысленно блуждал по единственной комнате.

Снова повернулась к лежанке, наклонилась, осматривая подушку в розовой наволочке, простыню, откинутое светлое покрывало.

— Я сошла с ума, — она с силой потерла лоб рукой. — Воды! Пожалуйста, дайте воды!

Врач, недоуменно переглянувшись с Горшковым, зачерпнул жестяной кружкой воду из ведра, стоящего на табурете возле порога, подал женщине. Стуча зубами, она выпила до дна.

— Ничего не понимаю. Она должна быть здесь. Я убила ее. Я не хотела... Может, она только ранена? Но где она? Он не забирал ее, понимаете? Мы уехали оба. Она оставалась здесь. Куда она могла деваться? — Немова была явно не в себе.

Мужчины стояли молча. В эту минуту послышался визг тормозов, и в дом вбежал стройный светловолосый мужчина в одной рубашке, застегнутой криво и кое-как заправленной в брюки.

— Держите ее! — он крепко схватил Немову за руку. — Это она убила Еву! Проклятая горбунья!

— Минутку, гражданин! — вмешался Горшков. — Разве вы не видите, что она и не думает убегать?

Мужчина вздрогнул, недоуменно огляделся, отпустил руку Немовой. И вдруг кинулся к лежанке.

— Где Ева? Она жива? "Скорая" успела?

— Но мы никого здесь не обнаружили — ни раненой, ни убитой, — Горшков понял, что перед ним хозяин лесной избушки. — Может, вы объясните, куда девалась ваша гостья?

— Что вы городите? Куда она могла деваться? Я оставил несчастную с ножом в спине и погнался за убийцей, — мужчина гневно уставился на Горшкова. — И вообще — кто вы такие?

— Я — старший следователь прокуратуры Горшков.

Судя по вполне осмысленному взору хозяина дома, он почти пришел в себя. Ядвига же никак не прореагировала на его грубое прикосновение и продолжала стоять возле лежанки, шевеля губами и уставясь в одну точку.

— Но почему вы оказались здесь? Я заезжал на станцию "скорой", и мне сказали, что машина уже выехала ко мне.

— Мы приехали по просьбе гражданки Немовой.

— Убийца привела вас на место преступления? Кошмар какой-то, — 0н переводил взгляд с Горшкова на стоявшую к нему спиной женщину, с нее — снова на следователя.

— Место есть, а преступления пока нет, — озадаченно возразил Горшков.

— Но я же не псих! У меня никогда не было галлюцинаций! — он снова взвился. — Я оставил Еву с ножом в спине...

— Разберемся! — коротко бросил Горшков.

На "скорой" он вернулся в город, в прокуратуру, врачу отдал распоряжение отвезти Немову в психбольницу, после чего подошел к машине лесника, ехавшего следом за "скорой".

— Пройдемте!