Понтормо Якопо
Картины и биография
Понтормо Якопо (Pontormo Jacopo) (1494–1557)
Итальянский живописец и рисовальщик, представитель флорентинской школы, один из основоположников маньеризма. Собственно, Якопо Карруччи (Carrucci).
Родился в местечке Понтормо, близ Эмполи, сын ученика Гирландайо, живописца Бартоломео ди Якопо ди Мартино Каруччи.
Учился у Пьеро ди Козимо, Мариотто Альбертинелли, испытал влияние Андреа дель Сарто, Микеланджело, Альбрехта Дюрера.
На картине «Встреча Марии и Елизаветы» изображен евангельский эпизод встречи Марии с ее родственницей Елизаветой. Центром композиции является объятие двух женщин, все излишние детали устранены. Душевное волнение подчеркнуто здесь яркими, почти светящимися цветами и двумя удлиненными фигурами на втором плане с темными впалыми глазами. Искаженные формы и блестящие насыщенные тона характерны для стиля Понтормо, представляющего собой прекрасный пример зрелого маньеризма. Понтормо принадлежал к флорентийской школе, но по своему живописному стилю был скорее эксцентриком. Его невротический и замкнутый характер выразился в дневнике, где художник с почти навязчивой одержимостью описывал детали своей повседневной жизни. Учеником и последователем Якопо Понтормо был Анджело Бронзино.
Понтормо – одна из самых значительных, противоречивых и трагических фигур во флорентийском искусстве 16 века. Мастер огромного дарования и большой искренности, Понтормо выступает первоначально как смелый новатор, стремящийся найти новые пути для искусства Возрождения. И в то же время Понтормо принадлежит к тем представителям итальянской интеллигенции, которые необычайно остро ощутили драматическую сложность коллизий современной им действительности. Уже в 1520–е годы постоянно усиливающееся чувство жизненного разлада приводит его к глубокому творческому кризису, к отказу от ренессансных традиций.
Формирование Понтормо–художника связано с лучшими традициями флорентийского искусства. Первым его учителем был Леонардо да Винчи, а около 1512 года юноша становится помощником Андреа дель Сарто. В своей первой значительной работе – фреске «Встреча Марии и Елизаветы» (1514–1516; церковь Санта Аннунциата) – Понтормо выступает как типичный мастер флорентийского Высокого Возрождения. Его композициям свойственны монументальная широта и торжественность, герои – стройные, сильные фигуры, задрапированные крупными складками одеяний, – величавы и прекрасны, их позы и жесты отличаются безупречной пластической красотой. Уже в этой ранней работе Понтормо выступает и как мастер большой эмоциональной силы. Располагая группу людей тесным полукругом, Понтормо пронизывает ее сильным движением, превращая во взволнованную толпу; фигурам Марии и Елизаветы он сообщает порывистость, почти стремительность, раскрывающую большое и искреннее чувство. Эта эмоциональная насыщенность образов, типичная и для других ранних произведений Понтормо, сближает молодого мастера – при всей разнице в масштабе их дарований – с Микеланджело.
На рубеже 10-20-х годов 16 столетия Понтормо в поисках большей жизненной непосредственности обращается, подобно некоторым мастерам венецианской террафермы, к искусству северного Возрождения и Дюреру. Это можно проследить в ранних композициях Понтормо – «Истории Иосифа», «Поклонении волхвов» и в особенности в серии работ для монастыря в Галуццо (Чертоза Валь д'Эма), относящихся к 1522–1525 годам. Но в условиях обостряющихся социальных противоречий, натиска реакции, характеризующих жизнь Флоренции 1520–х годов, столь чуткий и восприимчивый мастер, как Понтормо, не смог сохранить гармонически ясное восприятие мира. В цикле фресок в Галуццо «Страсти Христа» светлую жизнерадостность ранних произведений сменяет глубокий драматизм. К сожалению, фрески сохранились настолько плохо, что можно судить только об их общем характере. Все же очевидно, что Понтормо стремится дать евангельским событиям глубоко человечную трактовку, превратить их в сцены горестей и страданий простых людей. И в то же время фрески проникнуты не только трагизмом, но и настроением подавленности, обреченности («Христос перед Пилатом», «Оплакивание»). Противоречивым и двойственным становится изобразительный язык художника: необычная острота восприятия натуры, пластическая сила лепки объемов соединяются теперь с повышенной эмоциональностью линейного ритма, готическими изгибами силуэтов фигур.
С 1520–х годов Понтормо становится одним из основоположников маньеризма во флорентийской школе живописи. Его виртуозное композиционное мастерство ярко проявляется во фресках с буколическими аллегориями на вилле в Поджо-а-Каяно (1520). Художник Якопо Понтормо с 1507 года жил и работал во Флоренции и окрестностях; в конце 30–х годов 16 века жил в Риме. Большей противоречивостью отмечена алтарная композиция «Христос в Эммаусе» (Уффици), написанная в 1525 году для того же монастыря в Галуццо. С одной стороны, эта необычная для Италии картина является кульминацией новаторских реалистических исканий Понтормо.
Фигуры апостолов, превращенных Понтормо в простолюдинов с грубыми обнаженными ногами, и монахов-заказчиков, простонародные набожные лица которых выступают из мрака на заднем плане, вылеплены контрастами светотени с такой пластической осязаемостью и суровой правдивостью, что непосредственно предвосхищают картины Караваджо. С остротой и лаконизмом, достойными реализма 17 века, написан и натюрморт на столе. И в то же время, помещая своих героев па отвлеченном темном фоне, вырывая их из мрака холодным мерцающим светом, исходящим из символического «ока», Понтормо переносит действие в некую ирреальную среду. Напряженный, нервный ритм угловатых, ломающихся складок, беспокойные, извивающиеся линии силуэтов сообщают фигурам апостолов и Христа повышенную одухотворенность, вся картина приобретает религиозно-мистическую окраску. Работы в Галуццо свидетельствуют о нарастающей творческой трагедии Понтормо. В своих исканиях Понтормо выходит за пределы идеально-возвышенного стиля флорентийской живописи, сближается с мастерами террафермы, предвосхитившими Караваджо. Но эти тенденции не могли найти плодотворной почвы для развития в охваченной кризисом Флоренции 1510–1520–х годов. Отсюда стремление противопоставить реальному миру некие духовно-мистические ценности, усиление субъективного начала, свидетельствующие о том, что Понтормо начинает переживать тяжелый кризис.
В следующем своем значительном произведении – «Положении во гроб» в церкви Санта Феличита во Флоренции (1525–1528) – Понтормо уже целиком захвачен творческим кризисом. Это одно из самых трагических произведений итальянского искусства 16 века, полное глубокого, мучительного отчаяния, выраженного Понтормо с большой эмоциональной силой. И в то же время мастер приходит к отказу от гуманистических и реалистических исканий своего раннего творчества. Предстающие перед нами юноши с искаженными лицами, полными ужаса глазами, женщины, склоняющиеся над телом Христа, теряют и внутреннюю силу и жизненную конкретность образов раннего Понтормо, приобретают отвлеченно-идеальный характер. Произвольным и условным становится и изобразительный язык. Приподнимая горизонт, Понтормо создает впечатление, что вся группа как бы парит в воздухе, ноги юношей и женщины на первом плане едва касаются земли. Легкие лиловатые тени, скользящие по хрупким телам, лишают их объемности и земной тяжести. Высветленный колорит, построенный на диссонансах холодных, прозрачных тонов–розовато-красного, бледно-лилового, светло-голубого, зеленого,– увеличивает ирреальность всего изображенного.
В «Положении во гроб» и «Встрече Марии и Елизаветы» (1528–1530; Карминьяно) – последних своих значительных произведениях – Понтормо выступает как один из основоположников маньеризма. Поздний период творчества мастера убедительно свидетельствует о негативном характере эстетических принципов маньеризма. После 1530 года Понтормо остается чуждым складывающейся придворной культуре; в уединении своей мастерской, окруженный непониманием современников, он продолжает одинокие поиски. Но, лишенные теперь опоры в действительности, они становятся бесплодными, завершаются постоянными творческими неудачами. Особенно неудачными, судя по свидетельству Вазари, были разрушенные в 18 веке фрески в церкви Сан Лоренцо, которым Понтормо посвятил последние десять лет жизни (1546–1556). Сохранившиеся наброски к ним поражают не только вымученной переусложненностыо замысла, подчинением человеческой фигуры абстрактному узору, но и странной для такого блестящего рисовальщика вялостью линий, говорят о полном творческом упадке мастера. После 1530 года единственными значительными работами Понтормо являются его немногочисленные портреты. Такова аристократически надменная «Дама с собачкой» (Франкфурт-на-Майне, Штеделевский институт) и совершенно противоположный ей по духу рисунок, изображающий пожилого мужчину в одежде ремесленника (так называемый «Автопортрет»; Уффици), напоминающий своей скорбной одухотворенностью и реалистической остротой ранние работы художника.
Понтормо относится к числу тех итальянских мастеров 16 века, которые как бы стояли на грани двух эпох. Творчество Якопо Понтормо оказало воздействие на многих живописцев, в частности таких, как Бронзино, Россо и Лапполи. Являясь одним из основоположников маньеризма, Понтормо, однако, противостоит другим маньеристам, выступая в лучших своих произведениях как смелый искатель новых путей, своеобразно преломивший в своем искусстве реалистические и гуманистические традиции Высокого Возрождения.