Поклонение волхвов
Искусство Нидерландов 15 и 16-го веков
«Поклонение волхвов» – последний из триптихов Иеронима Босха, названный по сюжету центральной части.
Установлено, что гербы на этом алтаре, принадлежащие донаторам, относятся к семьям Бронхорст и Боссхёйс. Патроном донатора-супруга является апостол Петр, его жене покровительствует святая Агнесса. Скорее всего, этот алтарный триптих был изготовлен специально для них около 1510 года. В 1568 году триптих конфискован герцогом Альбой у Яна Каземборта, секретаря герцога Эгмонтского. Впоследствии он упоминается в числе картин, отправленных Филиппом II в 1574 году в монастырь Эскориал. Ныне хранится в музее Прадо в Мадриде.
Перед ветхой хижиной величественно восседает Богоматерь. Она показывает младенца волхвам, облаченным в роскошные одежды. Не вызывает сомнений, что Босх намеренно придает поклонению волхвов характер литургической службы: об этом свидетельствуют дары, которые старший из "восточных царей" Валтазар возлагает к ногам Марии – маленькая скульптурная группа изображает Авраама, собирающегося принести в жертву своего сына Исаака; это – предзнаменование жертвоприношения Христа на кресте. Нагрудник второго волхва – Мельхиора – украшен резным изображением еще одной сцены из Ветхого Завета – посещения царя Соломона царицей Савской.
Третий, чернокожий Гаспар волхв держит в руке увенчанную орлом серебряную державу, на которой изображен Авенир, воздающий почести Давиду.
За сценой внимательно наблюдают оборванные крестьяне, которые выглядывают справа из-за стены хлева, а чтобы лучше видеть, лезут на крышу и карабкаются на деревья. Пастухи увидели Иисуса в сочельник, но на посвященных поклонению волхвов картинах XV века они часто появляются в качестве зрителей. Босх нарушает традицию, его крестьяне выказывают гораздо меньше благоговения, чем было принято изображать, их шумное бесцеремонное поведение контрастирует с величавым достоинством волхвов, и это важный нюанс – пастухов, как правило, отождествляли с иудеями, отвергшими Христа, тогда как "цари с Востока" – неиудеи – признали в младенце истинного Мессию. Самый загадочный персонаж – это человек, стоящий в дверях хлева позади волхвов. Полуобнаженный – на нем лишь рубашка и багряный плащ, – с массивной короной на голове, с золотым браслетом на запястье, с прозрачным цилиндром, прикрывающим язву на лодыжке, он смотрит на Иисуса с какой-то двусмысленной улыбкой, в то время как на лицах его спутников написана нескрываемая враждебность. Поскольку эти гротескные фигуры находятся внутри полуразвалившегося хлева – старинного символа синагоги, – было принято считать, что это либо Ирод и его лазутчики, либо Антихрист со свитой. То и другое не слишком убедительно, хотя связь этого персонажа с силами зла несомненна – о ней свидетельствуют демоны, вытканные золотом на полотнище, свисающем у него между ног. Они же изображены на предмете, который полуобнаженный персонаж держит в левой руке, причем, как ни странно, предмет этот не может быть ничем иным, кроме шлема второго волхва. Более того, фигурки демонов украшают и одеяния чернокожего царя и его слуги. Со всей очевидностью это говорит о языческом прошлом волхвов и о том, что до своего обращения ко Христу они занимались чародейством (отзвуки этого средневекового поверья можно найти в "Золотой легенде").
Известны также трактования этого образа, авторы которых видели в обнаженном персонаже царя Давида и отлученного от церкви пророка Валаама. На внутренней стороне створок триптиха изображены Святой Петр и Святая Агнеса с донаторами. Имя коленопреклоненной женщины – Агнес Боссюйсе, на это указывает фамильный герб и присутствие её святой покровительницы Святой Агнесы с непременным атрибутом – агнцем на заднем плане. Семейство Боссюйсе вместе с семейством Бронхорст, как об этом свидетельствует герб на левой створке, заказали этот образ, видимо, предназначенный для хертогенбосского собора. Персонаж, сидящий на вязанке хвороста под дырявой крышей, сушит какие-то вещи над огнем. Вероятно, это Святой Иосиф, занятый сушкой пеленок младенца Христа. На заднем плане раскинулась привольная мирная долина, купающаяся в горячих лучах солнца. Золото неба у горизонта выше переходит в лазурную дымку – этот прием становится обычным в зрелом творчестве Босха. Однако покой и мир пейзажа лишь видимость: зло обнаруживает себя во множестве мелких деталей, рассеянных по всей площади триптиха. Волк и медведь, к примеру, нападают на путешественников (это указание на непредвиденные препятствия, стоящие на жизненном пути человека). Это шедевр, в котором Босх обнаружил огромный талант пейзажиста, был подвергнут тщательному анализу, в результате которого были идентифицированы силы зла, окружающие Богоматерь с младенцем. Уникальным является то, что в канонический сюжет Босх вписывает Антихриста и, как бы подчеркивая необычность трактовки традиционной темы.
Триптих является одним из самых загадочных в творчестве Босха и заключает в себе символику, отсылающую к установлению мессы, как об этом свидетельствуют наружные стороны боковых створок с изображением Мессы Святого Григория. Папа Григорий Великий изображен служащим мессу, во время которой за алтарём появляется сам Христос в окружении сцен Страстей. Внутренние створки написаны в монохромной коричневато-серой гамме, за исключением фигур донаторов. Легенда о мессе Святого Григория, рассказывающая о чуде евхаристии, связывалась в эпоху позднего Средневековья с именем папы Григория Великого. Однажды, когда он служил мессу, его причетник усомнился, что в гостии (святых дара) действительно воплощены Кровь и Тело Христовы. В ответ на горячую молитву папы, просившего дать какое-нибудь знамение, которое убедило бы маловера, на алтаре внезапно появился сам Иисус с орудиями Страстей и показал пять язв. Босх представляет это чудо в виде безмолвного духовного диалога между коленопреклонённым папой и Христом, восстающим из саркофага. Находящиеся у алтаря не замечают его, а причетник и два донатора хоть и не видят, но ощущают его присутствие.