Валерий Хаагенти
Снегопад
Старику не спалось. Дождавшись когда в оконце прояснится предрассветная мгла, он поднялся с кровати и тихо оделся, стараясь не разбудить внучку, спавшую рядом на детской кушетке. Жена встала еще раньше и уже в домашних хлопотах шуршала на кухне. Пройдя в горницу, старик промокнул лицо влажным полотенцем, привел себя в порядок и засел за перенастройку вербального зерцала, которое в последние дни стало сильно капризничать. Спустя час, когда рассвет сменился полноценным декабрьским утром, зерцало было готово. Убрав комплект инструментов в заветный сундучок, старик глянул сквозь запыленные стекла окна и поспешил на двор.
Последняя снежинка упала на землю четыре года назад. Потом наступила жара и моря вышли из берегов. А когда, спустя время, вода понемногу начала отступать и мало-помалу стала возрождаться жизнь на ранее затопленных территориях, жара усилилась. И стало невозможным объяснить ребенку что такое очарование снегопада. Да и про сам снегопад объяснить, собственно, тоже. Нет, конечно, снег и лед еще покрывали Северный и Южный полюса Тридевятой планеты, да и в морозильных кладовых снега можно было набрать, но все это было уже не то.
Прикрыв дверь избы поплотнее, старик сразу же направился к колодцу. Растрескавшаяся земля под ногами взбивалась пыльными облачками. От давно засохших огородных грядок остались лишь жалкие комья. Старый колодец из мореного дуба уже с полгода как иссяк, но дед упорно каждый раз поутру приходил его проверять. У колодезного сруба он увидел жену, та на коленях неистово и довольно громко волхвовала мольбы-заклинания. Неподалеку играла внучка Ладушка, пытаясь оторвать детской лопаткой треснувший земляной пласт.
Старуха продолжала молиться на выжженной солнцем земле, не замечая клубившейся вокруг пыли. Иссушенная горестной неопределенностью, она казалась настоящей юродивой. И в ее словах с трудом можно было разобрать смысл. Глубокие душевные переживания и сумасшествие — порой невольные спутники, и даже колдуньи, не лишаясь рассудка, подчас разговаривают очень несвязно. Услышав шаги, старуха замолкла, затем повернулась к деду с внучкой и улыбнулась. И от этой ее улыбки старику стало не по себе. Он торопливо заслонил собой внучку.
— В колодце ничего нет, — неожиданно жестким, чеканным голосом сказала жена.
— На пару дней воды у нас хватит, потом ночью опять придется лететь к родникам в Беловодье.
И, тяжело поднявшись с колен, побрела к избе. Их старый дом располагался на опушке леса.
Или того, что ранее было лесом, а сейчас скорее обгорелым и сухим буреломом с островками чудом уцелевших деревьев.
Несмотря на то, что солнце недавно покинуло линию горизонта, уже стало основательно припекать. Старик, собрав детские игрушки, взял Ладушку за руку и повел ее к столу под свинцовый навес. Эту постройку, примыкавшую к избе, дед соорудил сам и самолично обшил ее крышу и часть солнечной стороны свинцово-молибденовыми пластинами. На всякий случай.
— Здесь побудь, а я сейчас поесть принесу. Наверняка бабушка нам что-нибудь, да приготовила.
Вернувшись, он поставил перед внучкой тарелку кукурузных лепешек и стакан разведенного молочного порошка. Девочка с готовностью потянулась к еде.
— Сначала руки, — дед протянул ей мокрое полотенце.
Заслышав со стороны леса кукушку, он заторопился включить зерцало. Как раз передавали сводку погоды.
«24-е декабря. Западное побережье Гипербореи — плюс 12, Грюнландия — плюс 15, в Московии — плюс 35. Продолжается интенсивное таяние льдов на полюсах…»
Старик вздохнул и выключил раритетную вещь. «На днях Гамаюн пенсию должна принести, надо будет Горынычу оплатить за електричество и аренду зерцала. Как-никак Новый год на пороге», — подумал он, глядя на чистейшее голубое небо. Впрочем, с тех пор как их дети отправились в Тмутаракань на поиски перпетуум-мобиле для производства живой воды, у стариков пропало желание с кем-либо общаться. Хотя не только их коснулась беда. Времена для всех настали жестокие и суровые. Уже три года жители Тридевятой планеты погибали во множестве безуспешных попыток, пытаясь остановить безудержное излучение Солнца, которого коснулось облако Гиблой материи. Многие ведьмы и ведьмаки положили свои жизни в борьбе с чудовищным излучением. И не только они.
Стихийная солнечная катастрофа застала всех обитателей планеты врасплох. От первой вспышки погибли миллионы, от второй еще больше. А интенсивность инфракрасного и ультрафиолетового излучений светила продолжала расти. Согласно прогнозам всех маститых волшебников скоро стремительно начнет испаряться вода океанов и тогда планета окутается плотной пеленой пара, создавая на своей поверхности невыносимые для жизни условия. Для защиты от излучения экипажи ковров-самолетов периодически выбрасывали на орбиту Тридевятой планеты массу волшебного мела, толченого магического угля, колдовского графита и других порошкообразных веществ. Но это мало помогало в решении проблемы. Просто-напросто элементарно не хватало производственных мощностей для изготовления требуемого количества материалов.
Старик вспомнил, что сын, отправляясь с невесткой в свою экспедицию, намекнул, что решение в борьбе с излучением найдено. И что ждать осталось недолго. Впрочем, они со старухой уже давно догадались, каким будет это решение.
— Пора в избу, — сказал он внучке, — пекло подступает.
— Не хочу в подземелье.
— Обгореть, как головешка, хочешь? Пойдем, милая, мультики будем смотреть.
— Надоели мне мультики.
— А тогда сказочные истории? Будем читать?
— Сказки буду, — ответила Ладушка и стала деловито собирать игрушки.
Не забыв прихватить с собой зерцало вербальное, они под навесом пробрались в избу.
Вечером после захода солнца старик со старухой и внучкой еще долго сидели в своем дворе под шуршание сухой пожженной солнцем листвы. Жена за дневными хлопотами душой малость смягчилась, и старики при свете волшебного фонаря по очереди читали Ладушке разные сказки.
— А дед Мороз всегда подарки детям приносит? — внезапно спросила девочка.
— Всегда.
— И только зимой?
— Да, зимой, — машинально ответила бабушка.
— Жаль, что теперь никогда не будет зимы. И деда Мороза тоже не будет, — сказала внучка.
У бабушки задрожали губы и она отвернулась. Чтобы разрядить неловкую паузу, старик взялся читать новую сказку, но девочку стало клонить ко сну.
— Пойдем-ка спать, Ладушка, — бабка кивнула деду, — возьми ее на руки.
Ночью старику опять не спалось. Он посматривал в бликах луны то на маленькую внучку, то на свою постаревшую от переживаний супругу. Вспоминал, как увидел ее впервые, когда она встречала его, молодого перспективного колдуна, на Красной Поляне. Он тогда прилетел на юг для участия в конференции на Лыске. А она его встречала. Как тогда взмахнула ему рукой. Неповторимо и грациозно взмахнула. Это только сейчас, уже на склоне лет, он отчетливо понял.
А тогда, он и не подозревал, что ему с этой ведьмочкой так повезет.
На следующее утро все повторилось. За исключением одного. Сводку погоды дед слушал с замиранием сердца.
«В ближайшее время ожидается резкое понижение температуры до нуля градусов, а затем и до пяти градусов мороза…»
К обеду с севера потянуло неожиданно прохладным ветром. А вечером стало уже совсем холодно. Дед потеплее оделся и вышел во двор.
Потрескавшаяся пластами земля почернела и кое-где покрылась замерзшей атмосферной влагой.
— Однако же, конденсат, — озадаченно произнес старик.
Он поднял голову к небу. На быстро темнеющем небосводе все явственнее стали заметны точечные яркие вспышки. Их было много — десятки, сотни, а может и больше.
Со всех уголков Тридевятой планеты стартовали грузовые ковры-самолеты, небесные ладьи и даже малогабаритные бабаежкины ступы.
Выйдя на стокилометровую орбиту, они целенаправленно взрывали тару с обыкновенной живой водой.
Тонны воды за несколько часов покроют орбиту пленкой, и она под воздействием солнечного излучения подвергнется ионизации, создавая живую защиту, — догадался старый волшебник. Вернувшись в подвал, он включил последние новости и не удивился тому, что его предположение оказалось верным.
А еще через день пошел снег. Поначалу изредка, поначалу сырой и липкий, но затем колючий и частый. Он оказался вполне безопасным. И тогда старик обрадовался. Пожалуй, впервые обрадовался за последние годы. Обрадовался изумленным глазам внучки.
— Это настоящий снегопад, деда?
Он утвердительно кивнул.
— Я знала! Я всегда знала, что ты дед Мороз!